Lingvids

за остроконечные («шпиц») горы («берген»)», — заносит в свой журнал летописец экспедиции.

Амбарчик

. Ну не странное ли название порта в одноименной бухте Восточно-Сибирского моря, близ устья реки Колымы? Кто его так окрестил, когда, почему? Обратимся к прошлому. В 1740 году на этом месте зимовала Великая Северная экспедиция Дмитрия Яковлевича Лаптева. Тут же она соорудила небольшой сарай для хранения припасов.

В 1909 году полярный исследователь Георгий Яковлевич Седов, посетив те места, обнаружил неизвестно кем (а мы-то уже знаем!) поставленное строение и сказал: «А чем не амбарчик?» С тех пор и пошло: Амбарчик

.

Попутно

. Имя признанного русского исследователя Дмитрия Яковлевича Лаптева, заслуги которого перед Россией трудно переоценить, вместе с другим арктическим путешественником — двоюродным его братом Харитоном Прокофьевичем запечатлено навечно в названии Море Лаптевых

.

Из дневника капитана Кука

. Замечательный английский мореплаватель Джеймс Кук руководил тремя кругосветными экспедициями.

Его имя увековечено в географических открытиях, в названиях различных объектов Земли, данных соотечественниками в честь знаменитого земляка.

Военный моряк, Кук был человек наблюдательный, рассудительный и любознательный, увлеченный естествоиспытатель, превосходно разбирался в гидрографии и топографии, владел астрономическими знаниями, потом стал и завзятым этнографом.

Полистаем страницы его дневниковых записей первого путешествия (1768—1771) на судне «Индевор» («Попытка»). Записи я привожу выборочно — те, что раскрывают перед нами историю названия и мотивы, их вызвавшие.

«6 апреля 1769 г.

…Заметили землю, оказавшуюся островом… В центре лежит большое озеро. Полоса суши и цепь рифов, окружающие озеро, образуют вал, по форме напоминающий лук; по этой причине я назвал его Боу-Айленд

(боу

— «лук», айленд

— «остров»).

9 августа

. Описание островов Ульетеа

, Отаха

и Балабола

. Именно так называют острова туземцы, и я считаю, что не следует давать другие названия.

11 октября.

…Снялись с якоря, вышли из залива, который я назвал бухтой Поверти

(«Бедноты»), ибо нам не удалось достать там ничего из того, в чем мы нуждались.

12 октября

. Мыс я назвал Тейбол-Кейп

(«Столовый мыс») из-за его формы…

15 октября.

…Одна из лодок подошла к борту, и туземцы предложили нам рыбу. Тиата, мальчик-индеец (таитянин), слуга Тупиа, был на борту, они стащили его в каноэ, пытаясь увезти с собой, и мы вынуждены были выстрелить по ним, тем самым дав мальчику возможность выпрыгнуть за борт… Я назвал этот мыс Киднапперс

(«Мыс Похитителей Детей»).

…Бухту, в которой мы провели последние два дня, я назвал Заливом Хоук (Хоукс)

, в честь сэра Эдварда Хоука, первого лорда Адмиралтейства…

19 апреля 1770 г.

…Заметили землю. Самую южную ее точку я назвал Мысом Хикса

, ибо лейтенант Хикс первым заметил его. (Это первая земля на Австралийском континенте.)

21 апреля

. В 6 часов находились на траверзе довольно высокой горы, лежащей близ моря. Я назвал ее Маунт-Дромедари

. («Гора Одногорбого Верблюда»).

13 мая

. Мыс на sw, в 4 милях от нас, где горели костры и было много дыма, я назвал Смоки-Кейп

(«Дымный мыс»)…»

Остров Петра

I

. Антарктическая экспедиция Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева на шлюпах «Восток» и «Мирный» в январе 1821 года пробивалась к ледовому континенту. Но вот среди неоглядной пустыни воды и льда, в акватории нынешнего моря Беллинсгаузена, русские моряки усмотрели твердую землю. «…Из облаков блеснуло солнце, — вспоминал офицер с „Мирного“ П.М. Новосильский, — и лучи его осветили черные скалы высокого, занесенного снегом острова… Мы были от новооткрытого на далеком юге острова в расстоянии 15 миль… но разбитый лед, густой массой окруживший со всех сторон остров, не дозволял к нему приблизиться… Матросы, поставленные на обоих шлюпах по вантам, прокричали трижды „ура“… Открытый остров… назвали именем создателя русского флота… Петра I».

Залив Счастья

. Русский морской офицер Геннадий Иванович Невельской (1813—1876) испытал в своей карьере падения и взлеты. Темпераментный, патриотически настроенный, он не единожды пренебрегал инструкциями из Санкт-Петербурга, за что чуть не был разжалован в матросы. Все же к концу жизненного пути был произведен в адмиралы. Он плавал к берегам Камчатки, затем, пройдя пролив, названный Татарский